Кто под овечьей шкурой?
Вопросы организации и деятельности адвокатского бюро вызывают немало вопросов на практике. Одним из них является вопрос о стороне договора на оказание юридической помощи, а также вопрос об ответственности адвокатов перед клиентом.
Кто под овечьей шкурой?
На первый взгляд, вопрос о том, от имени кого заключается соглашение о юридической помощи, довольно однозначно урегулирован в законе. Закон говорит, что соглашение об оказании юридической помощи заключается от имени всех партнеров адвокатского бюро (п. 5 ст. 23 Закона об адвокатуре). Однако, эта казалось бы однозначная формулировка закона на самом деле содержит очень много вопросов, вызывающих существенные трудности на практике. В частности, непонятно, что делать, если один из адвокатов бюро отзывает доверенность у партнера, уполномоченного заключать договоры от имени адвокатов, не выходя при этом из партнерского договора. С одной стороны, такой адвокат будет продолжать числиться членом бюро. Но, с другой стороны, вряд ли есть основания для вывода о том, что от его имени может быть заключен договор об оказании юридической помощи.
Как в этой ситуации рассматривать приведенное выше положение закона – как делающее для других адвокатов заключение договора с клиентом невозможным? Ведь закон без каких-либо исключений говорит о том, что договор об оказании юридической помощи должен быть заключен от имени всех партнеров бюро. Далее, не понятно, что делать в том случае, когда один из адвокатов бюро требует расторжения договора об оказании юридической помощи в отношении себя лично. Думаем, что такое право у него есть. Ведь согласно ныне действующему закону, договор на оказание юридической помощи может быть либо договором об оказании услуг, либо договором поручения (п. 2 ст. 25). Как известно, и тот, и другой договор может быть расторгнут заказчиком (ч. 1 ст. 782 ГК РФ) и поверенным (ч. 1 ст. 977 ГК РФ) в одностороннем порядке. Закон об адвокатуре говорит о том, что вопросы расторжения соглашения об оказании юридической помощи регулируются по общему правилу ГК РФ, кроме случаев, когда иное предусмотрено самим законом. Однако, в этой части Закон устанавливает иное только применительно к защите по уголовным делам, а не по гражданским. Так, Закон об адвокатуре запрещает адвокату оказаться лишь от принятой на себя защиты (п.п. 6 п. 4 ст. 6). Термин «защита» доказывает, что речь в этой статье идет об уголовных делах. Стало быть, приведенный пункт не ограничивает право адвоката расторгнуть в одностороннем порядке соглашение об оказание юридической помощи, когда речь не идет о защите по уголовным делам.
Наконец, вопросы возникают в том случае, когда уже после заключения договора об оказании юридической помощи, численный состав адвокатов адвокатского бюро меняется в сторону увеличения. Может ли этот адвокат оказывать услуги клиенту без внесения изменений в договор? Если может, то на каком основании он будет получать свой гонорар? В любом случае, до момента внесения изменений в договор мы опять столкнемся с ситуацией, когда не будет совпадать персональный состав адвокатов бюро и персональный состав участников договора на стороне исполнителя.
Закон, если продолжать начатые рассуждения, оставил без ответа вопросы, связанные с тем, в какой части на адвоката, присоединившегося к договору на оказание юридической помощи позже других своих коллег, распространяются права и обязанности, возникшие из этого договора до момента такого присоединения. Этот вопрос имеет больше значение, поскольку может оказать влияние на определение размера и пределов ответственности адвоката. Без вины виноватый. Вопрос об ответственности адвокатов бюро перед своими доверителями не нашел прямого ответа в законе. Этот вопрос, стало быть, следует решать, исходя из общих норм гражданского законодательства, которое, к сожалению, не в полной мере было учтено разработчиками закона об адвокатуре.
Если рассматривать партнерский договор как разновидность договора простого товарищества, к чему есть все основания, то ответственность адвоката перед клиентом должна быть пропорциональной вкладу адвоката в общее дело (ч. 1 ст. 1047 ГК РФ). Это следует из того, что адвокатская деятельность не является предпринимательской в силу прямого указания закона (п. 2 ст. 1 Закона об адвокатуре). При этом, считаем, что ч. 1 ст. 1047 ГК РФ подлежит применению и в том случае, когда предмет обязательства об оказании помощи неделим. В этой части общее правило ст. 322 ГК РФ не применяется, поскольку оказалось измененным более специальной нормой ГК РФ. Излишне говорить, что редкий клиент сможет доказать размер вклада адвоката в общее дело.
А ведь именно на клиенте будет лежать соответствующая обязанность в силу положений процессуального законодательства. ГК РФ позволяет определять размер вклада товарища в общее дело исходя не только из положений договора, но и из фактических обстоятельств. Думаем, что в подавляющем большинстве случаев вклад адвоката будет как раз определяться фактическими обстоятельствами, поскольку заранее спрогнозировать насколько адвокат будет загружен по тому или иному клиенту редко когда возможно.
Далее, клиент неизбежно столкнется с трудностями, вызванными тем, что вклад адвоката в общее дело будет нематериальным и будет, стало быть, зависеть от степени активности работы адвоката по тому или иному поручению, его профессиональным опытом, квалификацией, деловыми связями и характером выполняемой им работы. Все указанные факторы или вообще не доказуемы, либо процесс их доказывания является чрезвычайно сложным. Все это будет существенно влиять на возможность для клиента привлечь адвоката к ответственности. Говоря об ответственности адвоката, нельзя не сказать и вот о чем.
Закон об адвокатуре говорит, что адвокат, вышедший из партнерского договора, отвечает по общим обязательствам, возникшим в период его участия в партнерском договоре. Как представляется, эта норма не в полной мере учитывает особенности адвокатских услуг. Следуя ее буквальному прочтению, можно придти к выводу, что адвокат, вышедший из партнерского договора на стадии предварительного судебного заседания при рассмотрении дела в суде первой инстанции, будет нести ответственность перед клиентом, даже если убытки у клиента возникли вследствие виновных действий других адвокатов при рассмотрении дела в суде третьей инстанции.
Что делать?
По нашему мнению, многие из поставленных здесь проблем были бы решены, если бы деятельность адвокатского бюро и его адвокатов была бы построена по схеме, аналогичной полному товариществу. В этом случае, договор на оказание юридической помощи заключался бы самим товариществом, а адвокаты несли бы солидарно субсидиарную ответственность по обязательствам товарищества. При этом, в законе следовало бы полнее учесть специфику адвокатских услуг. Думаем, что в этом случае были бы лучше защищены интересы как клиентов, так и адвокатов.